Указ от 23 марта 1714 года о праве наследования в движимых и недвижимых имуществах

Здравствуйте, в этой статье мы постараемся ответить на вопрос: «Указ от 23 марта 1714 года о праве наследования в движимых и недвижимых имуществах». Также Вы можете бесплатно проконсультироваться у юристов онлайн прямо на сайте.

Указ 1714 года о единонаследии доступен в Полном собрании законов Российской Империи, том 5. Оригинальный текст сопровождается довольно развернутой преамбулой, в которой Петр 1 объясняет причины введения этого указа. Акцент делается на 3-х моментах: податях, фамилии и непотребности.

Таблица: Обоснование указа Петра 1 «О единонаследии» от марта 1714 года

Пункт преамбулы	Обоснование
О податях	При условии, что все недвижимое имущество будет наследоваться одним сыном, поместья и вотчины будут сохраняться, а значит будут сохраняться и подати (налоги).
О фамилии	Если недвижимость делится — очень скоро даже самые знатные фамилии будут увядать. Если же недвижимость наследует один сын — знатные фамилии будут сохраняться и обретать новое величие.
О непотребности	При равном делении имущества между всеми наследниками, дворяне получали «даровой хлеб».У них не было необходимости служить и заниматься какой-либо деятельность. После принятия указа дворяне были вынуждены служить, торговать, учиться, чтобы обеспечить себя.

В своем указе от марта 1714 года Петр 1 фактически дублировал аналогичный закон, который действовал в Англии.Это была западная практика, когда все недвижимое имущество наследовал 1 человек. Поэтому закон и называется «о единонаследии». Закон устанавливал, что каждый человек может завещать свое имущество одному любому сыну. Если сыновей нет, то можно завещать дочери. Если завещание не составлено, то закон устанавливает право наследования только за старшим сыном.

• Основные события
• Итоги правления
• Биография
• Документы
• Личная переписка
• Военные действия

А кто бездетен, и оный волен отдать недвижимое одному фамилии своей, кому похочет, а движимое кому что похощет дать сродником своим, или и посторонним, и то в его произволении будет.

А ежели при себе не учинит, тогда обои те имения да разделены будут указом в род: недвижимое одному, по линии ближнему, а прочее другим, кому надлежит, равным образом.

О порядке наследования в движимых и недвижимых имуществах1 (1714 г., марта 23)

Кому по духовной или по первенству достанутся недвижимые, у того и движимаго имения части других в сохранении да будут до тех мест [7], пока ево братья и сестры приспеют возраста своего, мужеской – до осмнатцати, а женской – до семнатцати лет.

И в те уреченные лета [8] должен тот наследник их, братей и сестр, кормить и снабдевать и учить всех грамоте, а мужеской пол и цыфирному счету, также и наукам, к которым приклонность будет кто иметь.

А потом, когда выдут те лета, то им каждой персоне дать его жребей по духовной сполна, не зачитая издержек, учиненных (на них) в вышереченные лета.

И для того надлежит отцам или матерям заранее духовные писать и движимыя имения долями описывать.

Буде же отец или мать умрет без духовной, то тотчас детям их обявить после смерти родителей своих, где они ведомы, и требовать, дабы пожитки описать, и доли им определить при свидетелех.

А покамест наследники недвижимых вещей до дватцати лет возраста своего не придут, а другия, оставшияся в движимых имениях обоего пола до вышеписанных лет не приспеют, никаким их писмам или записям не верить, которые прежде тех лет явятца у кого.

И дабы кадеты [9] обоих полов каким образом не были притеснены в молодых летех, того для неволно в брак вступать ранее, мужеского пола до дватцати, а женского – до семнатцати лет.

Ежели которая девица, возраста своего по осмнатцати летех, у брата своего жить не похочет, то оная, взяв долю имения своего, отойти от него вольна при свидетелех же.

А буде у него жить похочет до своего замужества, или и вовсе (есть ли замуж не пойдет), и то да будет в ее воли.

А для возобновления фамилеи, в которой фамилии мужеска полу останетца один, прочии же от нисходящей и восходящей линии того рода все вымрут, кроме женска полу, которых едина или несколко осталося в девицах или замужные, то помянутой последней оной фамилии повинен все недвижимые вещи, которые ему по наследию пришли, отдать в наследие единой из оных, кому похочет, замужней, вдове или девице; однакож с таким изяснением, что муж замужней повинен принять прозвище того, от кого получить недвижимое (оставя свое), он и его наследники, а девице или вдове не посягать за такого, которой не приимет прозвания.

И для того прежде в брак не вступать, а женатым не укреплять недвижимых, пока оной писменного обязателства не подаст, где те дела ведомы, что он оное прозвание примает вечно себе и наследником своей линии. Ежели же никто из них прозвания оного не приимут, тогда недвижимое все повинно будет взять на государя, кроме движимого, которое в разделении оставляется предявленным образом.

А у кого будут дети от разных жен, а за матерми их были приданые поместья и вотчины, а отец их учинит наследником одного, и та воля отеческая на его токмо отеческие недвижимыя имения, а в матерних быть наследником детям их.

Тем же образом чинить и женскому полу, которая будет иметь детей от разных мужей.

И тако сей указ (пункт) должен в действителной быть силе до тех мест, донеле же оные дети, которые родились до сего указа, в недвижимых приданых матерей своих наследниками будут, ибо впредь с недвижимым приданым уже никого не будет.

…Понеже разделением имений после отцов детям недвижимых, великой есть вред в Государстве Нашем, как интересам Государственным, так и подданным и самим фамилиям падение, а именно,

I. О податях. Например, ежели кто имел тысячу дворов и пять сынов — имел дом довольной, трапезу славную, обхождение с людьми ясное; когда по смерти его разделится детям его, то уже только по двести дворов достанется, которые, помня славу отца своего и честь рода, не захотят сиро жить, но каждый ясно (хотя и не так), то уже с бедных подданных будет пять столов, а не один, и двести дворов принуждены будут едва не то ж нести, как тысяча несла (а Государственныя подати податьми) от чего не разоренья ль суть людям, и вред интересам Государственным, ибо податей так исправно не могут платить двести дворов в казну и помещику, как тысяча дворов, ибо (как выше писано) с ты­сячи один Господин (а не с двусот дворов) который пятою долею доволен бу­дет, а впрочем облегчит крестьянам, которые исправнее в казну и Господину подати платить могут. И тако от того разделения казне Государственной вели­кой есть вред, и людям подлым разорение.

II. О фамилиях. А когда от тех пяти по два сына будут, то по сту дворов достанется, и тако далее умножаясь, в такую бедность придут, что сами одно­дворцами¹ застать могут, и знатная фамилия, вместо славы, поселяне будут, как уже много тех экземпляров (образов) есть в Российском народе.

III. О непотребности. Сверх обеих сил вредительных дел, еще и сие есть, что каждый, имея свой даровый хлеб, хотя и малой, ни в какую пользу Госу­дарства без принуждения служить и простираться не будет, но ищет всякой уклоняться и жить в праздности, которая (по Святому писанию) материю есть всех злых дел.

На противу ж того. На первую: ежели недвижимое будет всегда одному сы­ну, а прочим только движимое, то Государственные доходы будут справнее, ибо с большаго всегда Господин довольнее будет, хотя по малу возмет, и один дом будет, а не пять (как выше писано) и может лучше льготить подданных, а не разорять.

На вторую: фамилии не будут упадать, но в своей ясности непоколебимы будут через славные и великие домы.

На третию: прочие не будут праздны, ибо принуждены будут хлеба своего искать службою, учением, торгами и прочим. И то все, что оные сделают вновь для своего пропитания, Государственная польза есть; чего ради за благо изо­бретено чинить по сему, как объявлено ниже сего:

1. Всем недвижимых вещей, то есть, родовых, выслуженных и купленных вотчин и поместий, также и дворов, и лавок не продавать и не закладывать, но обращатися оным в род таким образом.

2. Кто имеет сыновей, и ему же аще хощет, единому из оных дать недви­жимое чрез духовную¹, тому в наследие и будет; другие же дети обоего пола да награждены будут движимыми имении, которыя должен отец их или мать разделитии им при себе как сыновьям, так и дочерям, колико их будет, по своей воли, кроме онаго одного, который в недвижимых наследником будет. А ежели у оного сыновей не будет, а имеет дочерей, то должен их определити таким же образом. А буде при себе не определит, тогда определится указом недвижимое по первенству большому сыну в наследие, а движимое другим равною частию разделено будет; то ж разумеется и дочерях…

4. Кому по духовной или по первенству достанутся недвижимый, у того и движимого имения части других в сохранении да будут до тех мест, пока его братья и сестры приспеют возраста своего, мужеской до семнадцати, а женской до семнадцати лет, и в те уреченные лета должен тот наследник их братей и сестр кормить, и снабдевать, и учить всех грамоте, а мужской пол и цыфирному счету, также и наукам, к которым приклонность будет кто иметь. А потом, когда выдут те лета, то им каждой персоне дать его жеребий по духовной сполна, не зачитая издержек, учиненных (на них) в вышереченные лета.

5. И для того надлежит отцам или матерям заранее духовныя писать, и движимьш имения долями описывать; буде же отец или мать умрет без духовной, то тотчас детям их объявить после смерти родителей своих, где они ведомы, и требовать, дабы пожитки описать, и доли им определить при свидетелях. А покамест наследники недвижимых вещей до двадцати лет возраста своего не приидут, а другие оставшиеся в движимых имениях обоего пола до вышеопи­санных лет не приспеют, никаким их письмам или записям не верить, которыя прежде тех лет явятся у кого; и дабы кадеты² обоих полов каким образом не были притеснены в молодых летах, того для, невольно в брак вступать ранее, мужеского пола до двадцати, а женского до семнадцати лет…

7. А для возобновления фамилии, в которой фамилии мужеска полу оста­нется один; прочие же от нисходящей и восходящей линии того рода все вым­рут, кроме женска пола, которых едина или несколько осталось в девицах, или замужняя: то помянутый последний оной фамилии повинен все недвижимыя вещи, которыя ему по наследию пришли, отдать в наследие единой из оных кому похочет, замужней, вдове, или девице, однако ж с таким изъяснением, что муж замужней повинен принять прозвище³ того, от кого получить недвижимое (оставя свое) он и его наследники, а девице или вдове не посягать за такого, которой не примет прозвания; и для того прежде в брак не вступать, а женатым не укреплять недвижимых, пока оной письменнаго обязательства не подаст, где те дела ведомы, что он оное прозвание примает вечно себе, и наследником сво­ей линии; ежели ж никто ��з них прозвания онаго не приимут тогда недвижимое все повинно будет взять на Государя, кроме движимаго, которое в разделении оставляется предъявленным образом.

2057,Указ Петра о единонаследии: кратко

• Коллекции
• Каталог фондов
• Топ-100
• Поиск

• Общая информация
• Ученый совет
• Филиал в Тюменской области
• Сотрудничество
• Региональная и зарубежная сеть
• СМИ
• Организация мероприятий
• Интернет-вещание
• Нормативные и общие документы
• Отправить обращение
• Контактная информация
• Электронные регистрации

Наследство по закону есть совокупность имуществ, прав и обязательств, оставшихся после умершего без завещания (1104). Стало быть, вот какие необходимые условия понятия о наследстве.

1) Смерть. Ранее смерти вотчинника не может быть речи о наследстве помимо его воли (по воле его может быть выдел). Исключение допускается только в случаях, означенных в 1151 и 1153 ст. Но, по общему правилу, прежде смерти вотчинника никто не имеет действительного права на его наследство, и всякого рода записи об уступке, продаже или обременении долгами ожидаемого наследства, при жизни вотчинника, не имеют силы перед законом (Зак. Гражд. 710).

Не одна только смерть физическая служит поводом к открытию наследства. Оно открывается еще смертью политической, т.е. лишением прав состояния того лица, кому принадлежит имение. Вотчинник почитается в сем отношении как бы умершим, и имение переходит к законным его наследникам. Если бы впоследствии открылось в пользу его наследство, то оно идет к тем, кому и в случае смерти его дошло бы по праву представления (1222). Но если с преступлением, повлекшим за собой лишение прав, соединяется еще и конфискация имущества, то законное наследство после такого преступника не имеет места. Буде родители его во время конфискации еще живы, от из открывшегося после них при жизни преступника наследства доля, следующая ему, обращается в казну; из сего надлежит заключить, что буде сие наследство откроется уже по смерти преступника, то конфискация не касается следовавшей ему доли (см. правила о ликвидации по конфискованным имениям, 1868 года, Полн. Собр. Зак. N 45431, § 27, 28).

Наследство открывается со вступлением в монашество, т.е. с отречением от мира и всякого стяжания. IX. 354, 438-411, 475. Зак. Гр. 1223. Вступающий в монашество ничего при себе не удерживает (незначительные исключения у католиков см. IX. 440, 443). Духовным властям токмо дозволяется делать завещания о движимом имуществе в пользу частных лиц. Отсюда следует, по соображению 363 ст. IX т., что после них открывается и законное наследство.

Все, что останется по смерти монашествующих, обращается в монастырскую казну; однако же, если бы оказались у них капиталы, отданные в ссуду, на сохранение, в оборот и т.п., до поступления в монашество, и не поступившие к наследникам при пострижении, то имущество такого рода по смерти их следует их наследникам, а не в монастырь. В таком смысле состоялось в Моск. Общ. Собрании Сената решение по делу монахини Ксанфии.

На Востоке, в Византийском законодательстве, различалось в епископском имуществе приобретенное до епископства (bona partimonialia) и приобретенное после хиротонии (b. сlericalia). Первым он мог распоряжаться на полном праве, последнее считалось достоянием церкви и находилось в пожизненном его пользовании, а при жизни управлялось экономией кафедры. В настоящее время в Константинопольской церкви существует такой порядок, что по смерти епископа все его имущество без различия поступает в ведение Епитропии, которая вырученную от него ценность делит на 3 части: одна идет в пользу патриархии, другая в пользу епархии; третья — родственникам. В новогреческой церкви наследство после епископа определяется общими гражданскими законами.

У монахов различалось также имущество, приобретенное до и после пострижения. Первое могло переходить к наследникам. Но соборное постановление 861 года, со строго церковной точки зрения, признало всякое имущество после монаха — достоянием монастыря; однако государственное законодательство не держалось этой строгой точки зрения.

В России различалось у епископов имущество домовое, или казенное, и келейное. Последним обыкновенно распоряжались по смерти епископа цари, однако духовные власти могли делать и завещания о сем имуществе. Порядок этот отменен Дополн. к Дух. Регламенту 1722 года. Велено — все имущество после высших чинов препровождать в Синод, а после низших — в монастырскую казну. В том же смысле выражается инструкция коллегии экономии 1763 года. Но указом 20 февр. 1766 года дозволено монашествующим властям делать завещания в пользу частных лиц, но не в пользу монашествующих, как разъяснено в Мн. Гос. Сов. 1858 года. Любопытную переписку о сем см. в Собр. Мн. и отз. Митроп. Филарета Т. IV, N 457.

• Согласно положениям Указа, происходило юридическое слияние поместного и вотчинного землевладения (на практике это сближение произошло гораздо раньше, однако, получило легитимацию только теперь). Возникло новое понятие — недвижимость:

«Понеже разделением имений после отцов детям недвижимых великой есть вред в государстве нашем, как интересам государственным, так и подданным и самим фамилиям падение».

• Указ запрещал отчуждать недвижимость, кроме случаев «нужды».

• Указ давал право наследовать неделимую недвижимость только одному сыну (как правило — старшему). Однако это не был принцип майората. Вот как об этом пишет В.О. Ключевский: «Это — не закон о майорате или «о первенстве», навеянный будто бы порядками западноевропейского феодального наследования, как его иногда характеризуют, хотя Пётр и наводил справки о правилах наследования в Англии, Франции, Венеции… Мартовский указ не утверждал исключительного права за старшим сыном; майорат был случайностью, наступавшей только при отсутствии духовной: отец мог завещать недвижимое и младшему сыну мимо старшего. Указ установлял не майорат, а единонаследие, неделимость недвижимых имений»

Таким образом, Пётр добивался следующих результатов: землевладения ограждались от бесконечного дробления, а дворянское сословие — от обнищания. Запрет на отчуждение не позволял дворянину проиграть в карты или каким-либо другим образом «разбазарить» драгоценную землю. Кроме того, право на наследство, закреплённое только за одним сыном, вынуждало его братьев исправно служить на государственной службе — «искать чинов».

Пётр I, как отмечает большинство историков, все свои преобразования совершал «впопыхах», не всегда задумываясь о последствиях.

Новый Указ, имевший многие прогрессивные черты, вызвал недовольство. К тому же, как и многие нормативные акты петровской эпохи, он не был достаточно хорошо разработан с точки зрения юридической техники. Неопределённость формулировок порождала сложность в исполнении Указа.

В.О. Ключевский: «Он плохо обработан, не предвидит многих случаев, даёт неясные определения, допускающие разноречивые толкования: в 1-м пункте решительно запрещает отчуждение недвижимости, а в 12-м предусматривает и нормирует их продажу по нужде; устанавливая резкую разницу в порядке наследования движимых и недвижимых имуществ, не указывает, что разуметь под теми и другими, а это порождало недоразумения и злоупотребления».

Эти недостатки вызывали неоднократные разъяснения в последующих указах Петра. К 1725 году указ был подвергнут значительной доработке, допускавшей значительные отступления от первоначальной редакции.

По мнению В.О.Ключевского: «Закон 1714 года, не достигнув предположенных целей, только внёс в землевладельческую среду путаницу отношений и хозяйственное расстройство. Итак, подготовленный и обеспеченный неделимой недвижимостью офицер армейского полка или секретарь коллегиального учреждения — таково служебное назначение рядового дворянина по мысли Петра».

Указ о единонаследии. 23 марта 1714 г.

В рамках теории «регулярного» государства Петр I ввел для дворян обязательную службу на благо государства на военном, придворном, гражданском поприще. Ранее вознаграждением за честное и верное исполнение должностных обязанностей могли быть земли, деньги, ценности, тогда как Петр из всех видов возможных поощрений оставил только регулярное жалованье, прекратив раздачу поместий.

После изучения европейского законодательства Петр I 23 марта 1714 года издает указ «О порядке наследования в движимых и недвижимых имуществах». Основные положения нормативно-правового акта были следующими:

1. Собственник приобретает недвижимое имущество по завещанию либо по закону. Вотчины и поместья объединялись в одно понятие — имение, а их владельцы уравнивались в правах. Впрочем, ко времени правления Петра поместья как таковые уже практически исчезли. Как и вотчины, они дробились, передавались по наследству, так что государь лишь узаконил экономические реалии.
2. Недвижимость не могла отчуждаться, кроме крайних случаев. Это защищало владения от «разбазаривания», например, при проигрыше в карты.
3. Наследником недвижимого имущества может быть только один сын — по выбору наследодателя, при отсутствии сыновей наследник выбирается из дочерей. В отсутствие завещания имущество переходит старшему сыну или дочери. При отсутствии детей наследство получает ближайший родственник. Движимое имущество наследодатель мог распределять по своему усмотрению.

Большинство представителей дворянства оценили указ 23 марта 1714 года резко отрицательно. Одни видели в принципе единонаследия ущемление прав аристократии, другие — нарушение традиций наследования.

Указ подчинял дворян потребностям государственной службы и ограничивал их землевладельческие права. Многие знатные семейства были поставлены в затруднительное положение: желанию обеспечить безбедную жизнь всем детям противостоял запрет на дробление самого ценного капитала — земли. Некоторые дворяне находили выход из этой ситуации, например, распределяли по безземельным наследникам движимое имущество и деньги или предоставляли младшим детям хозяйственные постройки на земле, принадлежащей старшим.

Указ о единонаследии 1714 года — нормативно-правовой акт, подписанный Петром I 18 марта 1714 года. Указ регламентировал правовой статус дворянства и закреплял юридическое слияние таких форм земельной собственности, как вотчина и поместье. В указе о единонаследии впервые был использован термин «недвижимое имущество». Обнародование указа датируется 23 марта 1714 года. Указ имел обратную силу и, согласно его п. 14, действовал с 1 января 1714 года. Отменён императрицей Анной Иоанновной 9 декабря 1730 года по докладу Сената.

Объявляем сей указ всем подданным нашего государства, какого чину и достоинства оныя ни есть.

Понеже разделением имений после отцов детям недвижимых великой есть вред в государстве нашем, как интересам государственным, так и подданным и самим фамилиям падение, а имянно:

(1. О податях). Например, ежели кто имел тысячу дворов и пять сынов, имел дом доволной, трапезу славную, обхождение с людми ясное, когда по смерти ево разделитца детем ево, то уже толко по двести дворов достанетца, которыя, помня славу отца своего и честь рода, не захотят сиро жить, но каждой ясно (хотя и не так), то уже с бедных подданных будет пять столов, а не один, и двести дворов принуждены будут едва не то ж нести, как тысяча несла (а государственныя подати – податми), от чего не разоренье ли суть людем и вред интересам государственным, ибо податей так исправно не могут платить двести дворов в казну и помещику, как тысяча дворов, ибо (как выше писано), с тысячи один господин (а не с двусот дворов), которой пятою долею доволен будет, а в протчем облегчит крестьяном, которыя исправнее в казну и господину подати платить могут. И тако от того разделения казне государственной великой есть вред и людем подлым разорение.

(2. О фамилиях.) А когда от тех пяти по два сына будут, то по сту дворов достанетца, и тако далее умножаясь, в такую бедность придут, что сами однодворцами застать могут, и знатная фамилия, вместо славы, поселяне будут, как уже много тех эксемпелев (образов) есть в российском народе.

(3. О непотребности). Сверх обеих сих вредителных дел, еще и сие есть, что каждой, имея свой даровой хлеб, хотя и малой, ни в какую пользу государства без принуждения служить и простиратца не будет, но ищет всякой уклонятца и жить в праздности, которая (по святому писанию) материю есть всех злых дел.

(На 1-ю) Ежели недвижимое будет всегда одному сыну, а протчим толко движимое, то государственныя доходы будут справнее, ибо с болшаго всегда господин доволнее будет, хотя по малу возмет, и один дом будет, а не пять, (как выше писано), и может лутче льготить подданных, а не разорять.

(На 2-ю) Фамилии не будут упадать, но в своей ясности непоколебимы будут чрез славныя и великия домы.

(На 3-ю) Протчия не будут праздны, ибо принуждены будут хлеба своего искать службою, учением, торгами и протчим. И то все, что оныя сделают вновь для своего пропитания, государственная польза есть.

Чего ради за благо изобретено чинити по сему, как обявлено ниже сего.

Всем недвижимых вещей, то есть, родовых, выслуженных и купленых вотчин и поместей, также и дворов и лавок не продавать и не закладывать, но обращатися оным в род таким образом.

Кто имеет сыновей и ему же, аще хощет, единому из оных дать недвижимое, чрез духовную, тому в наследие и будет.

Другие же дети обоего полу да награждены будут движимыми имении, которые должен отец их или мать разделити им при себе, как сыновьям, так и дочерям, колико их будет, по своей воли, кроме оного одного, который в недвижимых наследником будет. А ежели у оного сыновей не будет, а имеет дочерей, то должен их определити таким же образом.

А буде при себе не определит, тогда определится указом недвижимое по первенству болшому сыну в наследие, а движимое другим равною частию разделено будет.

То ж разумеется и о дочерях.

А кто бездетен, и оный волен отдать недвижимое одному фамилии своей, кому похочет, а движимое комучто похощет дать сродником своим, или и посторонним, и то в его произволении будет.

А ежели при себе не учинит, тогда обои те имения да разделены будут указом в род: недвижимое одному, по линии ближнему, а прочее другим, кому надлежит, равным образом.

Кому по духовной или по первенству достанутся недвижимые, у того и движимаго имения части других в сохранении да будут до тех мест, пока ево братья и сестры приспеют возраста своего, мужеской – до осмнатцати, а женской – до семнатцати лет.

И в те уреченные лета должен тот наследник их, братей и сестр, кормить и снабдевать и учить всех грамоте, а мужеской пол и цыфирному счету, также и наукам, к которым приклонность будет кто иметь.

А потом, когда выдут те лета, то им каждой персоне дать его жребей по духовной сполна, не зачитая издержек, учиненных (на них) в вышереченные лета.

И для того надлежит отцам или матерям заранее духовные писать и движимыя имения долями описывать.

Буде же отец или мать умрет без духовной, то тотчас детям их обявить после смерти родителей своих, где они ведомы, и требовать, дабы пожитки описать, и доли им определить при свидетелех.

А покамест наследники недвижимых вещей до дватцати лет возраста своего не придут, а другия, оставшияся в движимых имениях обоего пола до вышеписанных лет не приспеют, никаким их писмам или записям не верить, которые прежде тех лет явятца у кого.

И дабы кадеты обоих полов каким образом не были притеснены в молодых летех, того для неволно в брак вступать ранее, мужеского пола до дватцати, а женского – до семнатцати лет.

Ежели которая девица, возраста своего по осмнатцати летех, у брата своего жить не похочет, то оная, взяв долю имения своего, отойти от него вольна при свидетелех же.

А буде у него жить похочет до своего замужества, или и вовсе (есть ли замуж не пойдет), и то да будет в ее воли.

А для возобновления фамилеи, в которой фамилии мужеска полу останетца один, прочии же от нисходящей и восходящей линии того рода все вымрут, кроме женска полу, которых едина или несколко осталося в девицах или замужные, то помянутой последней оной фамилии повинен все недвижимые вещи, которые ему по наследию пришли, отдать в наследие единой из оных, кому похочет, замужней, вдове или девице; однакож �� таким изяснением, что муж замужней повинен принять прозвище того, от кого получить недвижимое (оставя свое), он и его наследники, а девице или вдове не посягать за такого, которой не приимет прозвания.

Я осознанно включил «Указ о единонаследии» в пункт «Военные реформы», так как служба в то время была пожизненной, попытка уклониться от нее каралась конфискацией имения. Дабы побудить дворян служить, Петр в 1714 г. издал указ о единонаследии, запретивший дробить имения при передаче их по наследству.

Это едва ли не первый указ Петра, опубликованию которого предшествовало изучение законодательства о наследовании имущества дворянами в других странах. В то же время это, бесспорно, первый указ, положивший начало работе царя «пером».

¨ О ПОРЯДКЕ НАСЛЕДОВАНИЯ В ДВИЖИМЫХ И НЕДВИЖИМЫХ ИМУЩЕСТВАХ. 23 МАРТА 1714 г.(Извлечение)

…Понеже разделением имений после отцов детям недвижимых, великой есть вред в государстве нашем, как интересам государственным, так и подданным и самим фамилиям падение, а именно:

II. О фамилиях. А когда от тех пяти по два сына будут, то по сту дворов достанется, и тако далее умножаясь, в такую бедность придут, что сами однодворцами застать могут, и знатная фамилия, вместо славы, поселяне будут, как уже много тех экземплеров (образов) есть в российском народе.

III. О непотребности. Сверх обеих сил вредительных дел, еще и сие есть, что каждый, имея свой даровой хлеб, хотя и малой, ни в какую пользу государства без принуждения служить и простираться не будет, но ищет всякой уклоняться и жить в праздности, которая (по Святому писанию) материю есть всех злых дел…

За благо изобретено чинить по сему, как объявлено ниже сего:

1. Всем недвижимых вещей, то есть родовых, выслуженных и купленных вотчин и поместей, также и дворов, и лавок[11] не продавать и не закладывать, но обращатися оным в род таким образом:

2. Кто имеет сыновей, и ему же аще хощет, единому из оных дать недвижимое чрез духовную, тому в наследие и будет; другие же дети обоего пола да награждены будут движимыми имении, которые должен отец их или мать разделити им, при себе как сыновьям, так и дочерям, колико их будет, по своей воли, кроме оного одного, который в недвижимых наследником будет. А ежели у оного сыновей не будет, а имеет дочерей, то должен определити таким же образом. А буде при себе не определит, тогда определится указом недвижимое по первенству большому сыну в наследие, а движимое другим равною частию разделено будет; то ж разумеется и о дочерях.

3. Кто бездетен, и оный волен отдавать недвижимое одному фамилии своей, кому похочет[12], а движимое, кому что похочет дать сродникам своим, или и посторонним, и то в его произволении будет. А ежели при себе не учинит, тогда обои те имения да разделены будут указом в род: недвижимое одному по линии ближнему, а прочее другим, кому надлежит, равным образом.

4. Кому по духовной или по первенству достанутся недвижимые, у того и движимого имения части других в сохранении да будут до тех мест[13], пока его братья и сестры приспеют возраста своего, мужеской до осмнадцати, а женской до семнадцати лет; и в те уреченные лета должен тот наследник их братей и сестр кормить и снабдевать, и учить всех грамоте, а мужской пол и цифирному счету, также и наукам, к которым приклонность будет кто иметь. А потом, когда выдут те лета, то им каждой персоне дать его жеребий по духовной сполна, не зачитая издержек, учиненных (на них) в вышереченные лета.

5. И для того надлежит отцам или матерям заранее духовные писать и движимые имения долями описывать; буде же отец или мать умрет без духовной, то тотчас детям их объявить после смерти родителей своих, где они ведомы, и требовать, дабы пожитки описать, и доли им определить при свидетелях. А покамест наследники недвижимых вещей до двадцати лет возраста своего не приидут, а другие оставшиеся в движимых имениях обоего пола до вышеписанных лет не приспеют, никаким их письмам или записям не верить, которые прежде тех лет явятся у кого; и дабы кадеты[14] обоих полов каким образом не были притеснены в молодых летах, того для, невольно в брак вступать ранее, мужеского пола до двадцати, а женского до семнадцати лет…

7. А для возобновления фамилии, в которой мужеска полу останется один, прочие же от нисходящей и восходящей линии того рода все вымрут, кроме женска пола, которых едина или несколько осталося в девицах, или замужние, то помянутый последний оной фамилии повинен все недвижимые вещи, которые ему по наследию пришли, отдать в наследие единой из оных, кому похочет, замужней, вдове или девице, однакож с таким изъяснением, что муж замужней повинен принять прозвище[15] того, от кого получит недвижимое (оставя свое) он и его наследники, а девице или вдове не посягать за такого[16], который не приимет прозвания; и для того прежде в брак не вступать, а женатым не укреплять недвижимых, пока оной письменного обязательства не подаст, где те дела ведомы.

• Favourites List
• Audio Listining
• Color Mode
• Monthly New Updates

С.В. Лонская*

УКАЗ О ЕДИНОНАСЛЕДИИ 1714 Г.: ПОПЫТКА НЕОИНСТИТУЦИОНАЛЬНОЙ ИНТЕРПРЕТАЦИИ

Аннотация: Указ о единонаследии 1714 г. исследуется с помощью методологии неоинституционального подхода. Отмечается, что Указ является примером институционального конфликта формальных и неформальных институтов. В период его реализации происходила деформализация института запрета дробления недвижимых имений. В то же время унификация правового режима вотчин и поместий шла в русле траектории предшествующего развития, а выгоды от следования этому правилу превышали трансакционные издержки как государства, так и дворянства, что способствовало институциональным изменениям права собственности в России в XVIII веке.

Ключевые слова: Указ о единонаследии, неоинституционализм, институты.

Расширение методологических горизонтов историко-правовой науки, интерес к междисциплинарным исследованиям стали неотъемлемой частью научной повестки. На небольшом примере — хрестоматийном петровском Указе о единонаследии 1714 г. — сделаем попытку интерпретировать проблемы правотворчества и правореализации в русле неоинституционального подхода, эвристический потенциал которого справедливо отмечается историками-правоведами1. Использование именно этой научно-исследовательской программы уместно в нашем случае прежде всего потому, что институт наследования, как производный от института собственности, предполагает определенные формы экономического поведения субъектов, а нормы права являются частью формальных институтов — одной из ключевых категорий неоинституционализма.

Указ о единонаследии открывается довольно обширной преамбулой. Использование такого технико-юридического приема для петровского законодательства в целом нехарактерно, а в Указе преамбула отличается еще и своей четкой логической структурой «причина — следствия — результаты устранения причины по каждому следствию», что, пожалуй, делает Указ исключительным явлением с точки зрения юридической техники того периода. Более того, весь комплекс следствий предполагается устранить при помощи одного средства: запрета разделения недвижимых имений между наследниками.

Указ о единонаследии 1714 года

Пётр I, как отмечает большинство историков, все свои преобразования совершал «впопыхах», не всегда задумываясь о последствиях.

Новый указ, имевший многие прогрессивные черты, вызвал недовольство. К тому же, как и многие нормативные акты петровской эпохи, он не был достаточно хорошо разработан с точки зрения юридической техники. Неопределённость формулировок порождала сложность в исполнении указа.

В. О. Ключевский: «Он плохо обработан, не предвидит многих случаев, даёт неясные определения, допускающие разноречивые толкования: в 1-м пункте решительно запрещает отчуждение недвижимости, а в 12-м предусматривает и нормирует их продажу по нужде; устанавливая резкую разницу в порядке наследования движимых и недвижимых имуществ, не указывает, что разуметь под теми и другими, а это порождало недоразумения и злоупотребления».

Эти недостатки вызывали неоднократные разъяснения в последующих указах Петра. К 1725 году указ был подвергнут значительной доработке, допускавшей значительные отступления от первоначальной редакции.

По мнению В. О. Ключевского: «Закон 1714 года, не достигнув предположенных целей, только внёс в землевладельческую среду путаницу отношений и хозяйственное расстройство. Итак, подготовленный и обеспеченный неделимой недвижимостью офицер армейского полка или секретарь коллегиального учреждения — таково служебное назначение рядового дворянина по мысли Петра».

• Согласно положениям указа, происходило юридическое слияние поместного и вотчинного землевладения (на практике это сближение произошло гораздо раньше, однако, получило легитимацию только с изданием указа). Возникло новое понятие — недвижимость.

«Понеже разделением имений после отцов детям недвижимых великой есть вред в государстве нашем, как интересам государственным, так и подданным и самим фамилиям падение».

• Указ запрещал отчуждать недвижимость, кроме случаев «нужды».
• Указ давал право наследовать неделимую недвижимость только одному сыну (как правило — старшему). Однако это не был принцип майората. Вот как об этом пишет В. О. Ключевский: «Это — не закон о майорате или „о первенстве“, навеянный будто бы порядками западноевропейского феодального наследования, как его иногда характеризуют, хотя Пётр и наводил справки о правилах наследования в Англии, Франции, Венеции… Мартовский указ не утверждал исключительного права за старшим сыном; майорат был случайностью, наступавшей только при отсутствии духовной: отец мог завещать недвижимое и младшему сыну мимо старшего. Указ установлял не майорат, а единонаследие, неделимость недвижимых имений»

Таким образом, Пётр добивался следующих результатов: землевладения ограждались от бесконечного дробления, а дворянское сословие — от обнищания. Запрет на отчуждение не позволял дворянину проиграть в карты или каким-либо другим образом «разбазарить» драгоценную землю. Кроме того, право на наследство, закреплённое только за одним сыном, вынуждало его братьев исправно служить на государственной службе — «искать чинов».

Пётр I, как отмечает большинство историков, все свои преобразования совершал «впопыхах», не всегда задумываясь о последствиях.

Новый указ, имевший многие прогрессивные черты, вызвал недовольство. К тому же, как и многие нормативные акты петровской эпохи, он не был достаточно хорошо разработан с точки зрения юридической техники. Неопределённость формулировок порождала сложность в исполнении указа.

В. О. Ключевский: «Он плохо обработан, не предвидит многих случаев, дает неясные определения, допускающие разноречивые толкования: в 1-м пункте решительно запрещает отчуждение недвижимости, а в 12-м предусматривает и нормирует их продажу по нужде; устанавливая резкую разницу в порядке наследования движимых и недвижимых имуществ, не указывает, что разуметь под теми и другими, а это порождало недоразумения и злоупотребления».

Эти недостатки вызывали неоднократные разъяснения в последующих указах Петра. К 1725 году указ был подвергнут значительной доработке, допускавшей значительные отступления от первоначальной редакции.

По мнению В. О. Ключевского: «Закон 1714 года, не достигнув предположенных целей, только внес в землевладельческую среду путаницу отношений и хозяйственное расстройство. Итак, подготовленный и обеспеченный неделимой недвижимостью офицер армейского полка или секретарь коллегиального учреждения — таково служебное назначение рядового дворянина по мысли Петра».